Третья часть программы «Совет нацбезопасности», в которой Татьяна Попова обсудила информацию об обострении на Донбассе с представителями Донбасса. С представителем в ТКГ украинцев Донбасса Сергеем Гармаш, с Дмитрием Дурневым – украинским журналистом «Спектра» и с Энрике Менендес – Главой Донбасского института региональной политики, который сейчас находится в Краматорске.
Полную версию смотрите здесь:
Вторую часть смотрите по ссылке:
https://enigma.ua/articles/tsel-zapugivaniya-prinudit-ukrainu-vypolnit-minskie-soglasheniya-v-traktovke-rf
- ПОПОВА: Давайте мы пройдемся позже этим провокациям. Если можно про Псаки.
- ДУРНЕВ: Я вам хочу сказать, что каждый делает свою работу. Мария Захарова делать свою работу, Псаки свою, а Пушилин свою. Поэтому уже фраза «Пушилин хочет субъектности» у меня вызывает ощущение вот этого «о чем говорить, когда не чем говорить». Я общаюсь плотно с парой федеральных проектов в Москве время от времени, это не секрет. И в прошлом году в одном из них, не хочу подставлять коллег, они брали интервью у Пушилина. Это интервью не вышло, потому что из этого ничего нельзя было сделать. Этот текст, который он вещал, он был явно лживым от начала до конца и не отвечал никаким требованиям газетного текста. Возможно, когда он говорит что-то западным журналистам из-за перевода это скрашивается и как-то выглядит хотя бы то, что мы видели Пушилина. Но я не считаю, первое, что туда открыли доступ западным журналистам. Время от времени, одна - две группы там появляются 1 месяц. Второе, я не считаю, что будет обострение на Донбассе, именно оно начнется с Донбасса. Я знаю, что идет очень плотная подготовка вообще всего как бы, но это не значит, что там обязательно начнется. Потому что Донбасс проницаем для всех со всех сторон. Линии фронта как таковой нет, есть группы по пять - шесть человек, которые на расстоянии по полтора километра друг о друга сидят в окопах. Никаких армейских подразделений толком выстроенных с той стороны нет. Никакой мотивированной пехоты нет. Люди сидят в окопах и ждут вырежут их или нет. Мне удалось как-то пообщаться с людьми с одного из подразделений, сидящих в Луганске, это просто безнадежность. Их месяца четыре назад начали вполне официально обзывать силами охраны линии соприкосновения.
- ПОПОВА: Силами охраны?
- ДУРНЕВ: Да. То есть представить, что силы охраны обеспечат какое-нибудь наступление невозможно без входа российского подразделения.
- ПОПОВА: Там 100 тысяч российской армии. Там есть кому наступить.
- ДУРНЕВ: Граница отслеживается. То есть их надо ввести, их надо сконцентрировать, это все увидят. Последнее такое происшествие, попытка, это было в июне 15-го года в Марьенке, и оно известно, чем закончилось. То есть это наступление вскрыли за неделю до него, к нему подготовились, к нему прошли слухи по всему Донбассу, что пьющая 128 бригада якобы стоит под Марьинкой и бедные ребята там пьют и так переживают, что им даже оружия не дают. Они ездят в командировки в Волноваху без оружия в руках, как это ужасно. И потом, когда сунулись к этой пьющей 128 бригаде, нарвались на спецназ третьего полка, артиллерийский мешок и вполне себя боеспособную бригаду. То есть Украина четко показала, что большие прорывы невозможны, просто невозможные в условиях, когда артиллерия везде стоит, все перестреляно. Я не верю, честно говоря, я тут с Энрике соглашусь.
- ПОПОВА: Давайте послушаем Энрике. Он все-таки в Краматорске. Во-первых, возможно, Энрике знает что-то большее об иностранных журналистах на оккупированных территориях. И что же ты думаешь о заявлении Псаки об этих провокациях?
- МЕНЕНДЕС: Начну с журналистов. Потому что про это легче ответить, тут Дима все правильно сказал. Время от времени в ДНР, ЛНР запускают группы журналистов, это очень контролируемый процесс. Им показывают ровно то, что хотят показать. То есть с этого сенсации делать никакой смысла нет. Касательно заявления Псаки, то здесь тоже достаточно просто. Мне кажется, что это заявление больше на внутреннюю американскую публику было ориентировано. Потому что всерьез воспринимать, что какие-то там группы специалистов будут делать какие-то провокации, когда мы 8 лет живем в одной сплошной провокации, но это как-то очень наивно и глупо. Действительно для серьезного изменения конфигурации линии фронта никаких поводов нет. Для того, чтобы изменить линию фронта в одну или в другую сторону нужно сконцентрировать огромные войска. Потому что на этой 400 километровой полоске земли сосредоточено очень много позиций, очень много войск и очень много глубоко эшелонированной обороны. Я здесь с Димой полностью не соглашусь по поводу того, что с той стороны этого нет. Там тоже вполне мотивированная боеспособная армия, по крайней мере для обороны уж так точно. И для того, чтобы хоть одна сторона на Донбассе провела наступательную операцию с целью захвата какого-то населенного пункта, для этого нужно привлечь гораздо большие ресурсы. Более того нужна скорее всего авиация, нужна поддержка если с той стороны говорить регулярной российской армии. То есть это действительно силами ЛДНР сделать невозможно. А с украинской стороны это сделать невозможно, потому что у нас нет авиации. У нас нет боевой авиации, которая не будет полностью уничтожена теми ПВО, которая Россия поставила сепаратистским республикам. То есть, грубо говоря, я действительно подтвержу свой тезис, который ранее звучал, что на Донбассе обострение возможно, но они будут локальными. То есть это ничего нового. Дима вспомнил Марьинку. Можно вспомнить в Авдеевскую промзону, которая была относительно недавно. То есть это такие вещи, которые не влияют на глобальную расстановку сил. Мне очень импонирует мнение, я недавно читал очень хороший отчет американского аналитического центра, который занимается военными вопросами. Они там выдвинули очень интересную гипотезу о том, что эта концентрация российских войск на украинской границе является таким отвлекающим маневром и вынуждает Запад на него реагировать. И сейчас на Западе действительно видна очень большая как бы истерика по этому поводу. Я знаю, что многие западные компании сейчас предупреждают своих сотрудников в Украине, что возможно вторжения, дают на перед зарплату, отпускают на удаленку. То есть такая паника наблюдается. Это означает, что Россия выполнила свою цель – они заставили всерьез говорить о вторжении, даже если его в реальности никто не готовил. Это означает, что Запад готов пойти на уступки, которых от него могли и не требовать. Здесь я полностью согласен с той мыслью, которую Сергей высказывал о том, что главная задача России сейчас – это принудить Украину к выполнению Минских соглашений в российском их понимании. Вокруг этого ближайшие два-три года мы точно проведем.
- ПОПОВА: Я ту не соглашаюсь, потому что стотысячная армия стоит, все спутниковые снимки показали нам.
- МЕНЕНДЕС: Что такое 100 тысяч для оккупации 35 миллионной страны? Этого не хватит даже чтоб Харьков захватить.
- ПОПОВА: И извиняюсь, но Жириновский грозился, что «на Новый год давайте бомбить Киев». Они же об этом откровенно говорят. Считать, что мы и Запад тут перестраховываемся и такие: «Ой, почему же мы боимся?»
- МЕНЕНДЕС: Лучше перебдеть, чем недобдеть – это правильно. Относиться к угрозе вторжения нужно серьезно. Но это не заставляет нас считать, что это безальтернативный план №1. То есть веских доказательств того, что Россия готовится к вторжению и к оккупации Украины на данный момент не существует. Если прочитать аналитику всей западной прессы, что там пишут, посмотреть все заявления. На данный момент все опасаются и опасаться есть чего, но стопроцентных доказательств, что вот-вот начнется вторжение России не существует. Я еще раз говорю, 100 тысяч человек для оккупации Украины это вообще ничто. Этого не хватит, чтобы захватить Харьковскую область, не говоря уже о том, чтобы оккупировать даже левобережную Украину. И опять же для того, чтобы удерживать эту территорию понадобится примерно триста-четыреста тысяч человек. Есть ли они у российской армии сейчас, большой вопрос.
Підписуйтесь на наш Telegram канал Enigma