Глава 9
повествующая о некоих странностях в отношениях господина Дуркоэмона с охранителем закона, взявшим на себя дело по избиению Юрикава Дуркоэмона господином Беркутувара Ингварэмоном
Первой странностью было то, что дознавателя совершенно не заинтересовала причина побития. А именно – изменнические и предательские призывы господина Юркодурко Кировиямского напасть вместе с северными варварами на Столицу и свергнуть законного правителя и уничтожить всю администрацию государства. Ежели сказать честно, то господину Беркутувара Ингварэмону вовсе не нравился ни сам правитель, ни система администрирования государством, ни чиновники, ни царедворцы. Однако, господин Ингварэмон всегда стоял на защите своей родины и своего народа от поползновений диких северных варварских племен, в обычае которых было обвинение окружающих народов непосредственно в тех постыдных деяниях, которым увлеченно предавались сами северные варвары.
Звали этого недостойного охранителя закона Черняваскэ. Фамилии у него не было, потому что существо столь низкого и подлого роду не имеет права носить фамилию. Но даже среди самих охранителей его звали чаще всего не по имени, а «Эй, ты, как тебя там!», поскольку и как охранитель закона Черняваскэ был ужасно плох – нерасторопен, жаден, глуп и вдобавок еще посещал тайные оргии господина Гнилисцукэ Маньяката Дуркоэмона. Какая роль – мужчины или женщины – в этих оргиях ему больше нравилась, мы не знаем, да и незачем нам знать столь гнусные и отвратные подробности.
Итак, очень простое дело о побитии врага народа господина Юрикава Дуркоэмона господином Беркутувара Ингварэмоном было каким-то образом ухвачено недостойным даже утреннего приветствия дознавателем Черняваскэ. И отвратительный пожиратель падали, прихожанин еретической секты господина Дуркоэмона, непременный участник всех противоестественных оргий господина Гнилисцукэ Маньяката, начал действовать. Для начала он целый год не прикасался к делу, в надежде на то, что свидетели изменнических речей господина Юрикава Дуркоэмона или разъедутся, или забудут то, что они видели и слышали. Однако это совсем не помогло – свидетели оставались на месте и память у них отнюдь не страдала провалами. Особенно, если речь шла о таком ужасном преступлении, как навязчивое предложение изменить своей великой родине.
То, что дознаватель Черняваскэ совершенно не интересовался ни причинами, почему благородный господин Ингварэмон, Повелитель Павильона Лунного света, отколотил тростью мерзкого изменника господина Гнилисцукэ Маньяката, наводило на вполне оправданную догадку, что и сам недостойный охранитель закона Черняваскэ состоял в шайке гнусных заговорщиков. Ибо как-то раз, хлебнув сверх меры сакэ, господин Юрикава Дуркоэмон громогласно похвалялся, что желающие примкнуть к ордам северных варваров и пойти свергать законную власть в Столице, хватает даже среди охранителей закона. Что, впрочем, и не удивительно, поскольку в армию шли достойные, отважные люди, а в охранители закона – по большей части безнадежные трусы, которые годились только на издевательства над безоружными людьми. А от шума битвы у охранителей закона случались всякие неприличные вещи, связанные с расстройством пищеварения и безудержным извержением полупереваренной пищи из заднего прохода. Единственной пользой от подразделений охранников закона было то, что враг не решался штурмовать смрадные позиции, а если и решался, то атакующие скользили по экскрементам и атака захлебывалась. Но такую войну власти сочли неблагородной и потому охранителей закона в битвы больше не пускали. Они выставлялись по дорогам для досмотров проходящих и проезжающих, где были вынуждены перебирать грязное белье путешествующих по той либо иной надобности крестьян и ремесленников.
Возможно, действительно многие из охранителей закона Восточной Столицы только и ждали прихода северных варваров, дабы сбросить личины лояльных граждан и начать свирепую охоту за теми, кому они завидовали больше всего – то есть за увенчанными славой ветеранами войн с северным отродьем. Так или иначе, но подлый и мерзкий дознаватель Черняваскэ продолжал упорно преследовать господина Ингварэмона по ложному доносу отвратительного господина Дуркоэмона. Он даже отнял у господина Беркутувара Ингварэмона трость, которой тот отколошматил гнусного предателя господина Гнилисцукэ Маньяката Дуркоэмона, несмотря на то, что из-за полученного в последней битве с северными варварами увечья, господину Ингварэмону было трудно ходить. И недостойный дознаватель, желая причинить благородному господину Повелителю Павильона Лунного света дополнительных страданий, даже не вызвал паланкин, дабы отвезти заслуженного воина в его усадьбу. Поэтому господин Беркутувара Ингварэмон, даже не обратив внимания на столь подлое поведение дознавателя Черняваскэ, доковылял до ближайшей лавки целителя и купил там себе новую трость, отдав за нее втридорога. Но, как истинный самурай, господин Ингварэмон даже не стал торговаться с купцом и не стал забирать сдачу.
Целую неделю дознаватель Черняваскэ держал изъятую трость господина Беркутувара Ингварэмона у себя, а потом еще долгое время отговаривался тем, что гадатели и прорицатели не осмотрели трость, дабы при помощи книги И-Цзин установить – та ли это трость, что прогулялась по спине преотвратного лицемера и предателя господина Гнилисцукэ Маньяката Дуркоэмона. Но в конце-концов справедливость восторжествовала и трость была отдана владельцу. Это произошло лишь потому, что скупой дознаватель Черняваскэ думал, что господин Ингварэмон будет мучиться ходьбой без трости, жалея денег на покупку замены ее.
Підписуйтесь на наш Telegram канал Enigma