Продолжим серию публикаций о роли Соединенного Королевства в «большой войне» между Украиной и Россией. В этой части опять будет много истории, на этот раз в английско-европейских отношениях. Я считаю это необходимым для взаимосвязи с более современными событиями, в том числе для дальнейшего понимания взаимоотношений между Украиной и Великобританией, и того места, которое отводится нашей стране в геополитических «играх» великих мира сего.
Поле битвы – Европа и мир
Британия и Европа прошли через несколько веков противостояния, характеризующихся многолетними военными конфликтами, сложными дипломатическими маневрами и экономическим соперничеством. С давних средневековых времен Британия долго и последовательно шла к построению своей великой империи, охватившей в результате треть земного шара. Если посмотреть на один только перечень войн, ведомых Британией на территории Европы и за ее пределами с момента образования Английского королевства и до крушения Британской колониальной империи, то просто диву даешься. Не многие государства могут и близко «похвастаться» такими «достижениями».
Еще со времен увлечения историей меня интересовал вопрос каким образом Британия, малый остров у северных берегов европейского континента, лишенный значительных природных и людских ресурсов, сумела не только выжить в окружении могущественных соседей, но и умудрилась стать величайшей колониальной империей всех времен и народов. Уверен, что специалисты могут привести кучу научных объяснений этому, я же для себя это сформулировал так: гибкость и последовательность.
Гибкость заключалась в том, что английская элита никогда не держалась за закостенелые формы и методы и не боялась экспериментировать, демонстрируя уникальную способность к адаптации. Если что-то не работало при достижении цели, они отбрасывали это и искали новые способы. Примеров тому не счесть, вот только самые яркие для меня лично.
В 16 веке король Генрих VIII, желая развестись со своей женой и узаконить отношения с очередной любовницей и получив отказ на новый брак от Папы Римского, недолго думая создает свою Церковь Англии, где сам же себя назначает главой. И это тогда, когда католическая церковь в Англии существовала уже около 900 лет, а власть Папы, несмотря на все проблемы с Реформацией, казалась незыблемой. Вы только вдумайтесь: одним махом перекроить церковную структуру, существовавшую на тот момент чуть ли не тысячу лет! Самодурство, скажет читатель и будет абсолютно прав. Но, начавшись с конфликта личных интересов Генриха и позиции Папы римского, этот процесс приобретает совсем другой масштаб и приводит к освобождению английской церкви и развитию протестантской этики, которая во главу угла ставила труд, а не пост и молитву. Между прочим, именно протестантство считается основой величия современной Западной цивилизации! Если посмотреть на действия короля с этих позиций, то таким ли уж самодуром он был?
Пойдем дальше. Когда же сама абсолютистская форма правления стала мешать промышленному развитию страны, то в 17 веке на плаху отправилась и сама монархия в лице короля Карла I, а парламентская система постепенно превратилась в центр власти. И хотя в результате Реставрации королевская власть была формально восстановлена, но король был лишен финансовой независимости и стал первым чиновником(!) государства на жаловании парламента. Революционные преобразования 17 в. разрушили общественный строй феодализма и создали условия для свободного развития капитализма, что создало предпосылки для промышленной революции 18-19 веков.
Еще одним примером поразительной гибкости английской элиты служит противостояние Англии и Франции во времена Французской революции. Конфликтные отношения этих двух великих держав имели длинную историю, включая многочисленные войны, но именно во времена Наполеона они достигла своего пика. Когда после казни короля Людовика XVI, вновь образованная Французская республика в начале 1793 год объявила войну Англии, последняя была далеко не в лучшем положении для ведения этой войны. Страна была в долгах на £250 млн — по тем временам гигантская сумма. Постоянная армия насчитывала всего 40 тысяч человек в 1793 году, набиралась она по найму из подонков общества. «Пойти за королевским шиллингом», т.е. завербоваться в солдаты, означало махнуть на себя рукой, признав неспособность заработать иным способом. Главнокомандующий герцог Веллингтон называл своих солдат отбросами и негодяями. Офицерский корпус, напротив, формировался исключительно из «джентльменов», звания и должности необходимо было официально(!) покупать.
Население Франции на начало войны превосходило население Англии почти в два раза. Ее революционные армии сокрушили Австрию и Пруссию, подчинив Италию и захватив Испанию. К 1809-му почти вся Европа от Пиренеев до Пруссии, от Далмации до Голландии находилась под властью Бонапарта. Россия, кстати, после поражения русской армии в ходе русско-прусско-французской войны 1806-1807 гг и заключения Тильзитского мира, тогда была союзником Франции в континентальной блокаде Англии. Британии пришлось противостоять Наполеону в одиночку. Тем не менее, все планы великого полководца по сокрушению британской империи провалились, а сам он отправился доживать свой век в ссылку под контролем англичан. Почему так случилось?
После поражения англичан в североамериканских колониях, в Англии очень быстро извлекли ошибки из своих неудач. Премьер-министром Англии был назначен Уильям Питт Младший, которому на тот момент было 24(!!!) года. Дабы уменьшить госдолг после неудачной войны, тот поднял налоги и учредил так называемый фонд погашения (Sinking fund), в который шли «сверхплановые» налоговые поступления. Из фонда в год выплачивалось по £9,5 млн — проценты по правительственным обязательствам частным кредиторам, чтобы те не беспокоились и продолжали кредитовать правительство и далее. Благодаря крепким финансам Англия быстро увеличила число военных кораблей с 303 в 1794 году до 646 в 1799-м. Сухопутные силы увеличились до 250 тысяч человек, не считая милиции и территориальной обороны. Каждый шестой(!!) мужчина встал под ружье — и это без ущерба для экономики. К тому же, Фредерик, герцог Йоркский, после поражения в Голландии в 1799 году провел эффективную реформу английской армии.
Но военная мощь – это лишь часть успеха. Наученные горьким опытом войны с американскими колониями, которую Лондон проиграл, не в силах наладить снабжение войск за океаном, Англия коренным образом реорганизовала стратегическую логистику. Организованный правительством Морской совет по продовольствию и транспорту создал провиантские базы и пороховые склады в ключевых точках по всему земному шару, что обеспечило бесперебойное снабжение экспедиций за тысячи миль от берегов Британии. Война с Францией и ее союзниками была глобальной: англичане не давали покоя противнику в Индонезии и на Цейлоне, в Южной Африке и Аргентине, в Египте и на Гаити.
Огромным подспорьем была промышленная революция, идущая в Англии ударными темпами с 1780-х годов. Лондон победил Париж внедрением большого количества паровых машин и разнообразных станков, сделавших возможными масштабное заводское производство, в том числе оружия и боеприпасов. От изобретений Монгольфье и Кюньо французам было мало толку, косная промышленность не могла их освоить и внедрить, инновационная же экономика Англии моментально усваивала любое новшество. Наполеон счел Роберта Фултона шарлатаном и отверг проект подводной лодки «Наутилус», тогда как премьер-министр Питт дал указание, не теряя времени, использовать изобретения американца. Англичане не сочли зазорным позаимствовать в Индии у своего врага Типу Султана боевые ракеты(!), которые, усовершенствованные Уильямом Конгривом, сожгли Булонь, Копенгаген и Данциг.
Деловая инициатива, парламентский контроль, политическая состязательность и свобода прессы оказались сильнее военного гения Наполеона. Веллингтон говорил: «Наполеон может расходовать людей без счета, но если я потеряю 500 человек без острой необходимости, то предстану перед судом Палаты общин» (как бы такой подход не помешало применить к нашим генералам, кладущим украинских солдат без счета в многочисленных котлах на Востоке и бессмысленных курских штурмах). Закономерным финалом двадцатилетней борьбы стали Ватерлоо и Венский конгресс — триумф британских военных и дипломатов, гарантировавший Европе сто лет относительно мирной жизни.
Теперь давайте поговорим о другой составляющей, по-моему мнению, легшей в основу величия Британской империи. Последовательность заключалась в том, что, приняв стратегическое решение на достижение какой-либо общенациональной цели, английская элита десятилетиями вела согласованные действия, невзирая на внутренние разногласия, смену правителей и временные неудачи. Стратегический расчет, продуманные экономические реформы и способность к длительному планированию сделали возможным многовековое господство империи.
Здесь важно понимать, что при всем стремлении к личному обогащению, при обязательном наличии мерзавцев и прохвостов (в семье не без урода), в массе своей английская элита ставила интересы государства значительно выше личных. При этом я не имею ввиду только британскую аристократию, всяких там герцогов, маркизов и тому подобную знать. Если полистать соответствующие разделы Википедии, то вы убедитесь, что в Англии, в отличие от многих других европейских государств, высшая знать была довольно малочисленна. Я включаю в понятие элиты значительно большие группы людей, придерживаясь позиции итальянского социолога Парето, который считал, что входящие в элиту индивидуумы, обладают более высокими интеллектом, талантом, способностями, компетентностью по сравнению со средними показателями конкретного социального общества. Поэтому для меня представителем английской элиты является и Шекспир с Конан Дойлем, и Черчилль с Елизаветой I, хотя, конечно, я во многом согласен, что влияние политической элиты, т.е. обладающей реальной властью или влиянием на политические процессы, является определяющим для развития страны.
Наиболее характерным примером последовательности Британской империалистической политики является завоевание ею и отстаивание своих геополитических интересов. Само начало понятия геополитических процессов Нового времени (оставим в стороне эпохи великих походов Чингиз Хана или Алекандра Македонского) можно отнести ко временам открытия Колумбом Америки в 1492 г. Последующая за этим череда «великих географических открытий» запустила длительный процесс раздела и передела мира. Как следствием этого стали меняться такие геополитические характеристики, как территория, население, мощь государств, добыча ими полезных ископаемых, промышленное и сельскохозяйственное производство, уровень жизни населения и т.д. Поднимались и приходили в упадок великие геополитические империи, могущество которых основывалось на мощи их военного и торгового флота.
15 век можно бесспорно назвать веком морского превосходства Португалии, когда ее владения простиралась от Лиссабона до Малакки, и она включала в свой состав территории Европы, Африки, Азии, множество островов, а главное – торговый путь вокруг Южной Африки – единственные ворота из Европы в Южную Азию. В конце 15 века в геополитическую игру вступает Испания, и 16 век становится ее временем. В результате двух договоров между Португалией и Испанией происходит «раздел мира», и Испания становится могущественной колониальной империей. Как сказали бы современные политологи, наступила эпоха биполярного мира. Затем череда дальнейших открытий выводит на геополитическую сцену Голландию, и 17 век можно по праву назвать веком Голландии как ведущей морской державы. Голландские колонии и торговые фактории были основаны в Северной и Южной Америке, Африке, Индии, Южной Азии, Китае, Австралии, Новой Зеландии, Индонезии. Она вытесняет Португалию со многих стратегических пунктов, в результате чего последняя теряет статус великого морского государства. Теперь геополитический мир между собой делят Испания и Голландия.
В конце 17 века в число наиболее мощных держав вошли Англия и Франция. Наступает эра английского морского могущества и французского превосходства на европейском континенте, следствием которых стало строительство британской и французской колониальных империй и закат голландской гегемонии. В нескольких беспощадных войнах голландский флот понес невосполнимые потери, и гегемония на море перешла к Англии, геополитические интересы которой теперь стали сталкиваться с французскими, особенно на территории Северной Америки, где англичане успешно вытеснили французов из Канады. Не менее успешно они действуют и в Индии, в результате чего английская Ост-Индская компания к середине XIX века установила полный контроль над всем Индостаном, и Британская Индия на долгие годы стала главной «жемчужиной» в «короне» Британской империи. Англия всегда уделяла большое значение овладению стратегическими пунктами базирования, к концу XIX века Британия владела практически всеми стратегически важными пунктами морского пути из Европы в Азию: Гибралтар, о. Мальта, о. Маврикий, Фолклендские острова, мыс Доброй Надежды, Аден, Сингапур, Гонконг.
К началу Первой мировой войны Великобритания была самой крупной и могущественной колониальной империей, которая владела территорией в 33,8 млн. кв. км. (кстати, это больше, чем размер Монгольской империи в результате завоеваний Чингисхана и его преемников), на которой проживало 440 млн. человек. Можно спорить о морали британской экспансии, но невозможно отрицать: они знали, чего хотят, и шли к этому последовательно и решительно, гибко используя каждую возможность для расширения своего влияния. И именно это определило исторический путь великой империи.
Вряд ли такие ошеломляющие результаты были бы возможны, если бы английская культурная и политическая элиты, как и все общество, вели «срачи» наподобие украинских и игрались в бесконечные «зрады-перемоги».
Продолжение следует
Підписуйтесь на наш Telegram канал Enigma